Многое на земле от нас скрыто, но взамен того даровано нам тайное
сокровенное ощущение живой связи нашей с миром иным,
да и корни наших мыслей и чувств не здесь, а в мирах иных.
Ф.М. Достоевский
Истоки русского символизма
Шарль Бодлер - французский поэт, предтеча символизма, автор поэтического цикла "Цветы Зла"
Грандиозное здание русского символизма возникло не на пустом месте. Как художественная система символизм сложился во Франции в 1870-е гг. в творчестве поэтов Поля Верлена, Артюра Рембо, Стефана Малларме, которые были последователями Шарля Бодлера (автора знаменитого цикла "Цветы Зла"), учившего видеть прекрасное в безобразном и утверждавшего, что каждый человек и каждый земной предмет существует одновременно в реальном мире и «ином бытии». Постичь это «иное бытие», проникнуть в тайную суть вещей и была призвана новая поэзия.
Термин "символизм" впервые был использован в 1886 году в одноимённой опубликованной в газете "Фигаро" статье-манифесте французского поэта Жана Мореаса. "Картины природы, человеческие деяния, все феномены нашей жизни значимы для искусства символов не сами по себе, а лишь как осязаемые отражения перво-Идей, указующие на своё тайное сродство с ними", - отмечал Мореас. При этом в создании символических образов особая роль отводилась именно французскому языку.
Владимир Соловьёв - русский религиозный философ и поэт, чьё учение легло в основу символизма
Философские и эстетические установки русский символизм позаимствовал у французского, преломив, однако, западные идеи через учение философа Владимира Сергеевича Соловьёва (1856-1900)
Литературным предшественником русской символистской поэзии явился Ф.И. Тютчев – первый в России поэт-философ, попытавшийся выразить в своем творчестве интуитивное, подсознательное мироощущение.
Возникновение русского символизма
История русского литературного символизма началась с почти одновременного возникновения в Москве и Петербурге литературных кружков, объединивших поэтов-декадентов, или старших символистов. (Слово «декадентство», происходящее от французского decadence – упадок, обозначает не только направление в искусстве, но и определённое мировоззрение, в основе которого – тезис о непознаваемости мира, неверие в прогресс и в силу человеческого разума, мысль об относительности всех нравственных понятий).
В 1892 году молодые поэты Валерий Яковлевич Брюсов (в Москве) и Дмитрий Сергеевич Мережковский (в Петербурге) заявили о создании нового литературного направления.
Валерий Яковлевич Брюсов
Брюсов, увлекавшийся поэзией французских символистов и философией Артура Шопенгауэра, издал три сборника стихов «Русские символисты» и объявил себя вождём нового направления.
Дмитрий Сергеевич Мережковский
Мережковский в 1892 году выступил с лекцией «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы», где указал, что отечественная литература, многие десятилетия находившаяся под влиянием идей Чернышевского, Добролюбова и Писарева, зашла в тупик, так как чересчур увлеклась социальными идеями. Главными принципами новой литературы, по мнению Мережковского, должны стать
1) мистицизм;
2) символизация;
3) расширение художественной впечатлительности.
Одновременно он издает поэтический сборник «Символы», с которого, собственно, и началась история русского символизма.
К группе старших символистов (они называли себя декадентами) относились В.Я. Брюсов, К.Д. Бальмонт, Ю.К. Балтрушайтис, З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковский, Н.М. Минский, Ф.К. Сологуб. В 1899 году московские и петербургские символисты объединились и основали свое издательство «Скорпион», которое занялось публикацией альманаха «Северные цветы» и журнала «Весы», пропагандировавших искусство модернизма.
Андрей Белый (Борис Бугаев) - поэт-символист, романист, автор книги "Символизм как миропонимание"
В начале 1900-х гг. символизм переживает новый этап развития, связанный с творчеством младосимволистов – В.И. Иванова, А. Белого, А.А. Блока, Эллиса (Л. Кобылинского). Младосимволисты стремились преодолеть крайний индивидуализм, абстрактное эстетство, свойственное творчеству старших символистов, поэтому в произведениях «младших» присутствует интерес к проблемам современности, в особенности – вопрос о судьбе России.
Связано это было в первую очередь с концепцией исторического развития В.С. Соловьёва, который утверждал, что историческая миссия России заключается в построении общества, базирующегося не на экономических или политических началах, а на началах духовных. Такой общественный идеал получил название «вселенской теократии». Соловьёв утверждал также, что вселенную и человечество оберегает София – Премудрость Божия. Она – душа вселенной, она – Вечная Женственность, воплощение силы и красоты. Понимание Софии основывается, согласно учению Соловьёва, на мистическом миросозерцании, которое свойственно именно русскому народу, ибо истина о Премудрости открылась русичам еще в одиннадцатом веке в образе Софии в Новгородском соборе. С этими пророчествами Соловьёва связаны основные мотивы поэзии Александра Блока и Андрея Белого. Противопоставление земного и небесного, символические образы туманов, вьюг, купины, символика цвета – всё это позаимствовано из философских поэм Вл. Соловьева (в частности, «Три свидания» и «Три разговора»). Эсхатологические направления, предчувствие конца истории, поклонение Вечной Женственности, борьба Востока и Запада – таковы основные темы поэзии младосимволистов.
К началу 1910-х гг. символизм переживает кризис и как целостное направление уже не существует. Это было связано, во-первых, с тем, что наиболее талантливые поэты нашли свой творческий путь и не нуждались в «привязке» к определённому направлению; во-вторых, символисты так и не выработали единого взгляда на сущность и цели искусства. Блок в 1910 году выступил с докладом «О современном состоянии русского символизма». Попытка Вячеслава Иванова обосновать символизм как целостное направление (в докладе «Заветы символизма») оказалась безуспешной.
Задания по лирике В.Я. Брюсова
Задания по произведениям А.А. Блока
Художественные принципы символизма
Сущность символизма – установление точных соответствий между видимым и невидимым мирами.
Эллис
Всё в мире полно скрытого значенья.
Мы на Земле – как бы в чужой стране
К.Д. Бальмонт
1) ФОРМУЛА СИМВОЛА. Центральным понятием эстетической системы символизма является символ (от греческого Symbolon – условный знак) – образ, вмещающий в себя бесконечное множество смыслов.
В статье "Эмблематика смысла" (1909) Андрей Белый дал 23 определения символа. В частности, одно из определений гласит: "Действительность приближается к Символу в процессе познавательной или творческой символизации. Символ становится действительностью в этом процессе".
Поэт Константин Бальмонт уподоблял символистские стихи двум зеркалам, отражающим друг друга, между которыми поставлена свеча: "Зеркало в зеркало, сопоставь две зеркальности, и между ними поставь свечу. Две глубины без дна, расцвеченные пламенем свечи, самоуглубятся, взаимно углубят одна другую, обогатят пламя свечи и соединятся им в одно. Это образ стиха. Две строки напевно уходят в неопределенность и бесцельность, друг с другом несвязанные, но расцвеченные одною рифмой, и глянув друг в друга, само углубляются, связуются, и образуют одно, лучисто-певучее, целое".
Восприятие символа базируется на ассоциативности человеческого мышления. Символ позволяет постичь то, что нельзя выразить словами, что находится за пределами чувств. Андрей Белый, автор книги "Символизм как миропонимание", вывел трёхчленную формулу символа:
Символ = a*b*c
где
а – символ как образ видимости (форма);
b – символ как аллегория (содержание);
с – символ как образ вечности и знак «иного мира» (формосодержание).
2) ИНТУИТИВНОСТЬ. Искусство символизма призвано интуитивно постигать мир, поэтому произведения символистов не поддаются рациональному анализу.
3) МУЗЫКАЛЬНОСТЬ. Стихи символистов отличаются музыкальностью, так как они считали музыку праосновой жизни и искусства. Музыкальность стихов достигается благодаря частому использованию ассонансов, аллитераций, повторов.
4) ДВОЕМИРИЕ. Как и в романтизме, в символизме господствует идея двоемирия: миру земному, реальному противопоставляется мир запредельный «реальнейший», вечный. Согласно учению В.С. Соловьёва, земной мир является лишь тенью, отблеском высшего, невидимого мира. Как и романтикам, символистам свойственна тоска по идеалу и неприятие несовершенного мира:
Создал я в тайных мечтах
Мир идеальной природы.
Что перед ним этот прах:
Степи, и скалы, и воды!
(В.Я. Брюсов)
5) МИСТИЦИЗМ. Поэзия символистов подчеркнуто сосредоточена на внутреннем мире лирического героя, на его многогранных переживаниях, связанных с трагическим состоянием мира, с таинственной связью человека и вечности, с пророческими предощущениями вселенского обновления. Поэт-символист понимается как связующее звено между земным и небесным, поэтому его прозрения и откровения понимаются по выражению Валерия Брюсова, как «мистические ключи тайн», позволяющие читателю представить себе иные миры.
6) МИФОЛОГИЧЕСКАЯ МНОГОЗНАЧНОСТЬ. Слово в произведениях символизма многозначно, что отражено в формуле N+1, то есть ко множеству значений, которыми обладает слово, всегда можно добавить ещё одно значение. Многозначность слова определяется не только теми смыслами, которые вкладывает в него автор, но и контекстом произведения, контекстом творчества писателя, соотнесённостью слова-символа и мифа (например, сирена автомобиля в стихотворении Блока напоминает сирен, едва не погубивших гомеровского Одиссея). По выражению Ваячеслава Иванова, "миф прорастает из символа, как злак из зерна. Символ - ядро мифа".
Русский символистский роман
Беру кусок жизни, грубой и бедной, и творю из него сладостную легенду, ибо я – Поэт.
Ф.К. Сологуб
Степан Петрович Ильёв (1937 - 1994), доктор филологических наук, профессор Одесского государственного университета имени И.И. Мечникова, крупнейший в мире исследователь русского символистского романа
Особое явление в мировой литературе представляет собой русский символистский роман, к анализу которого неприменимы принципы реалистической критики. Ведущие поэты-символисты В.Я. Брюсов, Ф.К. Сологуб, Д.С. Мережковский, А. Белый стали авторами оригинальных, сложных по форме и содержанию романов, осснованных на эстетике символизма.
Фёдор Кузьмич Сологуб (Тетерников)
Наибольшую известность как романист среди поэтов-символистов приобрёл Фёдор Кузьмич Сологуб (Тетерников). В 1895 году он опубликовал первый русский декадентский роман «Тяжёлые сны», сюжетная схема которого на первый взгляд повторяет фабулу романа Достоевского «Преступление и наказание»: провинциальный учитель Василий Маркович Логин решает бороться с мировым злом и, видя средоточие последнего в директоре гимназии, убивает его. Однако если герой Достоевского приходит к покаянию через нравственные искания, то герой Сологуба, напротив, приходит к отрицанию каких бы то ни было нравственных критериев.
Реалистично выписанный фон действия романа сочетается со сновиденческой стихией психики главного героя. Эротизм и страхи - вот что владеет и управляет Логиным. В его подсознание позволяют заглянуть полусны-полугрёзы. Герою иногда кажется, что он идёт по мосту через реку и проваливается. Показательно, что город, в котором живёт Логин, действительно разделён на две части рекой (подобно тому как раздвоено его сознание), а берега реки соединяет шаткий мост. При этом сам Логин живёт "на краю города, в маленьком домике". Клавдия, являющаяся одним из предметов его любовных переживаний, тоже живёт как будто у края - а именно у реки. Пространство романа замкнуто, ограниченно, создаётся впечатление, что кроме города, где живёт Логин, в мире больше ничего нет.
Замкнутость хронотопа - черта, присущая романам Достоевского (Петербург в "Преступлении и наказании", Скотопригоньевск в "Братьях Карамазовых"), - приобретает особенный смысл в контексте поэтики символизма. Герой романа существует в страшном замкнутом, а потому саморазрушающемся (как любая замкнутая система) мире, в котором нет и не может быть места добру и справедливости, а его преступление в конечном счете оказалось бессмысленным, ибо изначальная цель героя недостижима.
Кадр из фильма "Мелкий бес" (1995, режиссёр Николай Досталь)
Крупнейшей удачей в творчестве Сологуба стал блестящий роман «Мелкий бес» (1902), который с большим трудом удалось напечатать: редакторы сочли его "слишком рискованным и странным". Зато после выхода отдельной книгой роман завоевал неслыханную популярность и выдержал 11 переизданий подряд.
Центральная фигура романа – провинциальный учитель Ардальон Борисович Передонов, сочетающий в себе черты чеховского Беликова и щедринского Иудушки. Прототипом главного героя стал учитель Страхов из города Вытегра Вологодской губернии (по другим данным - из города Великие Луки Псковской губернии), где Сологуб жил в 1889-1892 годах. Известно, что Страхов окончательно сошёл с ума в 1898 году.
Фон событий - однообразно-серая жизнь провинциального городка. Сюжет романа основан на стремлении героя получить должность инспектора училища и жениться. Однако Передонов крайне эгоистичен, труслив и подозрителен, он всё больше теряет чувство реальности, и весь ход романа определяется постепенным разложением его личности и психики. В окружающих предметах он замечает только недостатки, в каждом жителе городка он видит нечто гнусное, зловредное, низменное: «Всё доходящее до его сознания претворялось в мерзость и грязь». И эта мерзость не отвращает, а наоборот, радует его, потому что такое мироощущение служит оправданием его замкнутости. Сологуб подчёркивает: "Быть счастливым для него значило ничего не делать и, замкнувшись от мира, ублажать свою утробу".
Передонов оказался во власти злых иллюзий: не только люди, но и предметы в больном сознании героя становятся его врагами. Карточным королям, дамам и валетам он выкалывает глаза, чтобы не следили за ним. Передонову кажется, что его преследует Недотыкомка, пугающая его своей серостью и бесформенностью, и в конце концов она становится символом сущности окружающего мира:
"Откуда-то прибежала удивительная тварь неопределённых очертаний, — маленькая, серая, юркая недотыкомка. Она посмеивалась, и дрожала, и вертелась вокруг Передонова. Когда же он протягивал к ней руку, она быстро ускользала, убегала за дверь или под шкап, а через минуту появлялась снова, и дрожала, и дразнилась, — серая, безликая, юркая".
Интерсный факт: в 1899 году Сологуб написал стихотворение "Недотыкомка серая...", что послужило поводом для необоснованных параллелей между Передоновым и самим Сологубом.
Отдельную линию романа составляют взаимоотношения ученика гимназии Саши Пыльникова, которого Передонов подозревает в том, что тот не мальчик, а девочка, и Людмилы Рутиловой. Именно слух о половом несоответствии Пыльникова рождает у озорной Людмилы сначала любопытство к юноше, а затем и чувство любви. Их взаимоотношения становятся предметом пересудов, чему немало способствует сам Передонов.
Весь мир оказывается материализованным бредом, и всё завершается тем, что Передонов убивает Володина. Впрочем, у Сологуба убийство представлено как принесение жертвы: Передонов убивает Володина садовым ножом. Опираясь на традиции Гоголя, Сологуб изображает мир «мёртвых душ», чьё бытие иллюзорно. Все жители городка – маски, марионетки, не осознающие смысла своей жизни.
"Он замышлял всё новые планы защиты от врагов. Украл из кухни топор и припрятал его под кроватью. Купил шведский нож и всегда носил его с собою в кармане. Постоянно замыкался. На ночь ставил капканы вокруг дома, да и в горницах, а потом осматривал их. Эти капканы были, конечно, сооружены так, что никто в них не мог попасться: они ущемляли, но не удерживали, и с ними можно было уйти. У Передонова не было ни технических познаний, ни сметливости. Видя каждое утро, что никто не попался, Передонов думал, что его враги испортили капканы. Это его опять страшило".
Тем не менее, Передонов не представлен в романе как антигерой: страшно не существование психически нездоровых людей, а общества, которое вполне мирно с такими людьми уживается. Критик Владимир Боцяновский отмечал: "...страшит не этот маньяк, не сам Передонов, а то общество, которое нисколько не лучше его. Матери и невесты наперебой стараются его залучить в свою семью". Сологуб также утверждал, что передоновщина является болезнью всей России.
Ярким событием литературы Серебряного века стал роман Валерия Яковлевича Брюсова "Огненный ангел" (1907), действие которого происходит германских землях 16 века. Любопытно, что этот роман имеет самое длинное в русской литературе второе название: "Правдивая повесть, в которой рассказывается о дьяволе, не раз являвшемся в образе светлого духа одной девушке и соблазнившем её на разные греховные поступки, о богопротивных занятиях магией, астрологией, гоетией и некромантией, о суде над оной девушкой под председательством его преподобия архиепископа трирского, а также о встречах и беседах с рыцарем и трижды доктором Агриппою из Неттесгейма и доктором Фаустом, написанная очевидцем". В основу романа, написанного от первого лица, была положена мифологически преображённая и переосмысленная история реального любовного треугольника: в образе ландскнехта Рупрехта угадывается сам Брюсов, в образе Ренаты - Нина Петровская, в образе графа Генриха - Андрей Белый. Роман наполнен видениями и мистическими откровениями, одолевающими Ренату. Именной ей является "огненный ангел", воплощение которого она видит в графе Генрихе. В этом смысле роман, отражающий как будто реальные события, продолжает традиции готического романа. В частности, можно отметить влияние Э.Т.А. Гофмана и его романа "Эликсиры Сатаны". Первое издание романа было представлено в виде мистификации: Брюсов выдал себя за переводчика с немецкого языка подлинной рукописи 16 века.
Дмитрий Сергеевич Мережковский
Как романист получил европейскую известность и Дмитрий Сергеевич Мережковский, лирика которого не имела большого художественного значения, но романы явились воплощением его философских взглядов. По Мережковскому, в мировой жизни борются две правды – небесная и земная, дух и плоть, Христос и Антихрист. Первая правда воплощается в стремлении человека к самоотречению и слиянию с Богом. Вторая – в стремлении к самоутверждению и обожествлению собственного «Я». Трагизм истории – в разъединении двух правд, цель – в их слиянии.
Историко-философской концепции Мережковского определяется структура трилогии «Христос и Антихрист», в которой он рассматривает поворотные моменты развития человеческой истории, когда столкновение двух правд проявляется с наибольшей силой:
1) поздняя античность (роман «Смерть богов»);
2) эпоха Ренессанса (роман «Воскресшие боги»);
3) петровская эпоха (роман «Антихрист»).
В первом романе император Юлиан стремится остановить ход истории, спасти от гибели античных богов, культуру совершенства человеческого духа. Но Эллада гибнет, олимпийские боги умерли, разрушены их храмы, торжествует дух «черни» и пошлости. В финале романа вещая Арсикая пророчествует о возрождении духа Эллады, и с этого возрождения начинается второй роман. Воскресает дух античности, воскресают боги Эллады, а человеком, синтезирующим в себе обе жизненные правды, становится Леонардо да Винчи. В третьем романе Пётр I и сын его Алексей представлены как носители двух исторических начал – индивидуалистического и народного. Столкновение Петра и Алексея – столкновение Плоти и Духа. Пётр сильнее – он побеждает, Алексей предчувствует грядущее слияние двух правд в царстве «третьего завета», когда будет снят трагизм раздвоения.
Андрей Белый (Борис Николаевич Бугаёв)
Одним из лучших модернистских романов в европейской литературе считается «Петербург» Андрея Белого (1916). Развивая в нём тему города, намеченную ещё в сборнике «Пепел», Белый создает мир, полный фантастических кошмаров, извращённо-прямых перспектив, обездушенных людей-призраков.
В беседе с Ириной Одоевцевой Белый подчёркивал: «Нигде в мире я не был так несчастен, как в Петербурге. Я всегда тянулся к Петербургу и отталкивался от него… Мой Петербург – призрак, вампир, материализовавшийся из желтых, гнилых, лихорадочных туманов, приведенных мною в систему квадратов, параллелепипедов, кубов и трапеций. Я населил свой Петербург автоматами, живыми мертвецами. Я сам тогда казался себе живым мертвецом».
Роман состоит из восьми глав, пролога и эпилога. К каждой из глав предпослан эпиграф из произведений Пушкина, причём все эпиграфы так или иначе связаны с темой Петербурга, города, в котором всё подчинено нумерации и регламентации. Царский сановник Аполлон Аполлонович Аблеухов стремится законсервировать, заморозить живую жизнь. Для него, как и для персонажей Щедрина и Чехова, ясный смысл имеют только бюрократические предписания. Поэтому и пространство романа складывается из представлений и фантазий героев: отец и сын Аблеуховы боятся открытых пространств, а всё объёмное предпочитают воспринимать как регламентированное сочетание плоскостей. Взорвать плоское пространство хочет террорист Дудкин (пародийный образ революционера) с помощью бомбы с часовым механизмом – это символ времени, стремящегося к самоуничтожению. Образ Дудкина, гротескно вбирающий в себя черты террористов из романа Достоевского «Бесы», связан с идеей противопоставления «революции в духе» и революции социальной. О неистинности последней неоднократно говорил Белый, выдвинув теорию «белого домино» - теорию духовного преображения человека и человечества под влиянием мистических переживаний.
В романе «Петербург» писатель подчёркивает, что и Аблеуховы, и Дудкин являются орудиями так называемого монгольского нигилизма, разрушения без созидания.
Роман «Петербург» оказался последним в ряду русских символистских романов, в которых так или иначе преломились эстетические и социальные взгляды поэтов-символистов.
Поделиться с друзьями: