Лейтенантская проза

 Писать правду о войне очень опасно и очень опасно доискиваться правды.
Эрнест Хемингуэй

Если спросить у рядового гражданина о том, что он помнит о восстании Пугачёва или об Отечественной войне 1812 года, то наверняка его воспоминания будут связаны соответственно с «Капитанской дочкой» Александра Сергеевича Пушкина или со знаменитой эпопеей Льва Толстого. И это понятно: исторические события, показанные через художественные образы и изложенные языком литературы, как правило, надолго остаются в народном сознании. Поэтому столь велика роль художественной литературы в сохранении исторической памяти, поэтому столь сильны традиции исторической прозы в русской литературе. Конечно же, писательская трактовка тех или иных исторических фактов всегда в известной мере субъективна, поэтому следует учитывать фактор некоторой условности в изображении как эпохи, так и исторического лица. Необходимо помнить и об идеологической задаче, которую ставит перед собой автор. Но, несмотря на все эти оговорки, литературный миф, лежащий в основе произведения, правдиво, хотя и субъективно отражает понимание истории в тот период, когда произведение создавалось. С этой точки зрения, изображение Великой Отечественной войны 1941-1945 годов в советской литературе представлено в двух противоположных мифологических ключах: в "оборонной" литературе и в "лейтенантской" прозе.

Тема грядущей большой войны появилась в советской литературе уже в 1930-е годы, когда предчувствие этой войны стало очень ощутимым. Именно тогда появляется пропагандистская формула о ведении оборонительных действий «малой кровью на вражеской земле», как пелось тогда в одной из бравурных песен. Так появилась "оборонная" литература, которая описывала события грядущей войны как победоносный «блиц-криг», в результате которого в считанные дни враг терпел сокрушительное поражение. Такая военная доктрина вселяла уверенность, что никакие войны советскому народу не страшны, что в случае внезапного нападения противника вражеская армия едва ли продержится больше нескольких дней. Начало "оборонной" литературе положил роман Петра Андреевича Павленко "На Востоке" (1937): построение социализма на Дальнем Востоке вызывает агрессию Японии, и Советский Союз молниеносно останавливает наступление японцев, причём ключевую роль в победе при этом играет Сталин. Ситуация внезапного нападения врага моделировалась и в повести Николая Николаевича Шпанова "Первый удар. Повесть о будущей войне" (1939), где военная агрессия фашистов мгновенно оборачивалась оглушительным поражением их армии и развалом германского государства. Примечательно, что сразу после подписания советско-германского договора о ненападении в августе 1939 года книга была изъята из продажи. 

У "оборонщиков" уже в конце 30-х годов были и противники, которых, впрочем, презрительно называли "пораженцами". В частности, оптимизм "оборонной" литературы не разделяли поэты А.Т. Твардовский, К.М. Симонов, А.А. Сурков. Опыт участия советских добровольцев в испанской войне, в халхин-гольском и хасанском конфликтах, опыт советско-финской войны выявили, что широкомасштабные военные наступления противника едва ли удастся отразить «малой кровью», что «оборонная» литература по сути своей занимается лакировкой действительности, что концепция писателей-оборонщиков отдаёт банальным настроением шапкозакидательства. 

Особый период в биографиях буквально всех писателей в 1940-е гг. составила Великая Отечественная война. На фронте побывало более тысячи советских писателей. Попытки осмыслить начавшуюся войну, предугадать её исход легли в основу литературы военного времени. Начиная с января 1942 года газеты «Красная звезда», «Правда», «Комсомольская правда», «Известия» публикуют военные очерки и рассказы В. Гроссмана,  К. Симонова, К. Паустовского, Б. Горбатова, главы из «Молодой гвардии» А. Фадеева, поэму «Василий Тёркин» А. Твардовского… Вопреки расхожему убеждению о том, что для осмысления военных событий требуется время, вопреки выражению «Когда грохочут пушки, музы молчат», даже перечисление произведений о войне, созданных в годы войны, заняло бы немало места.

Особо стоит отметить созданную в 1943 году повесть Бориса Горбатова "Непокорённые", которая мотивно перекликается с произведением Н.В. Гоголя "Тарас Бульба". Горбатов видел свою задачу в "духовном вооружении нашей армии". Осмыслить характер нашего сопротивления сильному противнику, осознать перспективы войны, не утратить надежду в ситуации жестоких боёв и страшных потерь – такова была задача писателя. Горбатов был одним из первых, кто подробно описал, что происходило на оккупированных фашистами территориях, как преодолевали страх люди, оказавшиеся в ситуации, когда «могли без вины и суда поставить к стенке; могли расстрелять, а могли и отпустить, посмеявшись над тем, как человек на глазах седеет». Несомненным достоинством повести является то, что автор отступил от подчёркнутой публицистичности, которая была свойственна многим произведениям о войне, создававшимся по горячим следам. Горбатов описывает то, как преодолевала страх донбасская семья Тараса в условиях, когда среди знакомых, пользовавшихся доверием людей, оказывались трусы и предатели. 

Попытку создать эпопею о Великой Отечественной войне не удалось в полной мере осуществить Михаилу Александровичу Шолохову, который в 1943 году начал публиковать свой роман-эпопею "Они сражались за Родину". Главы, напечатанные в годы войны, обращали на себя внимание подчеркнуто агитационным, мобилизационным характером, подлинная же художественная глубина, на которую способен был Шолохов, в них отсутствовала. В 1960-е годы писатель вернётся к своему роману, введёт тему политических репрессий до и во время войны, раздвинет рамки повествования, но брежневское руководство не одобрит шолоховского "либерализма", и роман, претендовавший на роль "Войны и мира" двадцатого столетия, так и не будет завершён.

Если военный миф предвоенной "оборонной" литературы тяготел к утопии, к попытке изобразить непобедимую, неуязвимую армию идеального государства, то сразу после победы была осознана необходимость рассказать правду о войне, правду о тех, кто воевал, для кого война стала и страшным духовным опытом, и предметом глубочайшего осмысления. Возникновение собственно "лейтенантской" прозы связывают с написанием повести Виктора Платоновича Некрасова "В окопах Сталинграда" (1946), благодаря которой коренным образом изменилось представление о способах изображения войны. Уже первыми читателями была отмечена спокойная, "чеховская" манера повествования: у персонажей Некрасова нет величавости и героизма, ситуация лишена подчеркнутой исключительности. Повесть написана от лица военного инженера Юрия Керженцева, биография которого во многом сходится с биографией самого писателя. Время действия - с июля 1942 по февраль 1943. Центральные персонажи повести сохраняют свои человеческие привязанности даже тогда, когда проявление человечности как будто неуместно, и, тем не менее, это настоящие русские патриоты, толком не знающие, «что такое социализм или родина», но готовые «драться до последнего патрона». Некрасов, обвинённый в дегероизации образа советского воина, в очернительстве и абстрактном гуманизме, стал первым писателем, сумевшим без патетики и поучительства рассказать правду о войне. 

С началом хрущёвской оттепели появилась возможность рассказать "окопную правду", поэтому в 1950-1980-е годы появляется большое количество произведений писателей-фронтовиков, и все эти произведения объединяют характерные черты "лейтенантской" прозы":

• все авторы - участники войны, прошедшие её младшими офицерами;
• основной жанр - повесть;
• простота и строгость манеры повествования - без изысков, лиризма, иллюстративности;
• драматизм ситуаций без пафоса;
• правдивое, хотя и субъективное изображение военных событий с "близкого" расстояния: основную смысловую нагрузку несут подробности и детали;
• центр авторского внимания - воюющий человек и его личный военный опыт.

Авторы и произведения "лейтенантской" прозы

В таблице не случайно составляют большинство произведения Василя Владимировича Быкова. Этот писатель был наиболее верен теме войны. Герои его произведений всегда испытываются ситуацией пограничного состояния между жизнью и смертью; движения сюжета определяется случайностями, а закономерность скрыта от героев; пространство и время подаются как бы в концентрированном состоянии, так как это хронотоп преодоления смерти. В произведениях Быкова обычно один центральный персонаж. Исключение составляет написанная первоначально на белорусском языке повесть "Сотников" (первоначальное название - "Ликвидация"), где принципиально важно было сопоставить героев. Сотникова и Рыбака в начале произведения объединяют возраст, армейское прошлое и партизанское настоящее. При этом в Рыбаке сначала не угадывается ничего, что могло бы свидетельствовать о его склонности к предательству. Скорее наоборот - интеллигент, бывший учитель Сотников кажется менее приспособленным к жизни в боевых условиях. Когда они попадают в плен, у каждого начинается свой временной отсчёт. Сотников героически гибнет на виселице, перед смертью испытывая чувство вины перед теми, кого невольно подвёл под казнь; он жалеет даже Рыбака, который в жёстких условиях войны покатился в пропасть, не сумев умереть достойно. (В том, что интеллигент становится более мужественным и принципиальным, критики усматривают скрытую полемику с А.А. Фадеевым и его романом "Разгром"). У предательства Рыбака нет предыстории: он хочет жить даже тогда, когда жизнь становится синонимом подлости. Оба героя, несмотря на противоположность жизненных ценностей, обречены. По словам самого Василя Быкова, в этой повести - многое от экзистенциализма, каким его себе представлял сам писатель. 

Следует отметить, что лейтенантская проза, поставившая своей задачей изобразить конкретного человека в конкретных боевых условиях, следовала, с одной стороны, традиции, заложенной Л.Н. Толстым в цикле «Севастопольские рассказы», где неприглядная правда о Крымской войне была показана глазами очевидца; с другой стороны, "лейтенантская" проза наследовала опыту изображения окопной правды Первой Мировой войны: речь идёт, прежде всего, о романе Анри Барбюса «Огонь», ставшем предтечей такого грандиозного явления, как литература потерянного поколения.

Повести и рассказы Г. Бакланова, Ю. Бондарева, В. Быкова, К. Воробьёва, написанные во второй половине 20 века, лишь положили начало литературному исследованию непрочитанных страниц Великой Отечественной. Не исключено, что в недалёком будущем будет создано произведение, в котором, подобно роману-эпопее Л.Н. Толстого, будет дана всесторонняя оценка причинам, ходу и последствиям войны – в первую очередь нравственным. Это особенно важно в условиях, когда предпринимаются попытки пересмотра итогов Второй мировой войны, когда неофашизм ясно даёт понять, что он ещё не окончательно ушёл в историю, когда народы бывшего Советского Союза постепенно забывают об общем историческом прошлом, и литература здесь должна сыграть ключевую роль. 

Вопросы и задания по "лейтенантской" прозе