Прочитайте фрагмент романа-эпопеи "Тихий Дон" и выполните задания 1-4, задание 5.1 или 5.2, задание 6.
В другое время Пантелей Прокофьевич, доглядев, что Григорий разговаривает с Аксиньей вдвоём, наиздальке от людей, не задумался бы потянуть его вдоль спины чем попадя, а в этот момент — растерялся, ничего не сказал и даже виду не подал, что догадался об истинных причинах, понудивших Григория внезапно отложить отъезд. И всё это — потому, что теперь Григорий был уже не «Гришкой» — взгальным молодым казаком, а командиром дивизии, хотя и без погонов, но «генералом», которому подчинялись тысячи казаков и которого все называли теперь не иначе, как Григорием Пантелеевичем. Как же мог он, Пантелей Прокофьевич, бывший всего-навсего в чине урядника, поднять руку на генерала, хотя бы и родного сына? Субординация не позволяла Пантелею Прокофьевичу даже помыслить об этом, и оттого он чувствовал себя в отношении Григория связанно, как-то отчуждённо. Всему виной было необычайное повышение Григория! Даже на пахоте, когда третьего дня Григорий сурово окрикнул его: «Эй, чего рот раззявил! Заноси плуг!..» — Пантелей Прокофьевич стерпел, слова в ответ не сказал… За последнее время они как бы поменялись ролями: Григорий покрикивал на постаревшего отца, а тот, слыша в голосе его командную хрипотцу, суетился, хромал, припадая на искалеченную ногу, старался угодить…
«Дождя напужался! А его, и дождя-то, не будет, откель ему быть, когда ветер с восходу и единая тучка посередь неба мельтешится! Подказать Наталье?»
Озарённый догадкой, Пантелей Прокофьевич сунулся было в курень, но раздумал; убоявшись скандала, вернулся к недотёсанной дрожине…
А Аксинья, как только пришла домой, опорожнила вёдра, подошла к зеркальцу, вмазанному в камень печи, и долго взволнованно рассматривала свое постаревшее, но всё ещё прекрасное лицо. В нём была всё та же порочная и манящая красота, но осень жизни уже кинула блеклые краски на щёки, пожелтила веки, впряла в чёрные волосы редкие паутинки седины, притушила глаза. Из них уже глядела скорбная усталость. Постояла Аксинья, а потом подошла к кровати, упала ничком и заплакала такими обильными, облегчающими слезами, какими не плакала давным-давно.
Зимою над крутобережным скатом Обдонской горы, где-нибудь над выпуклой хребтиной спуска, именуемого в просторечии «тиберем», кружат, воют знобкие зимние ветры. Они несут с покрытого голызинами бугра белое крошево снега, сметают его в сугроб, громоздят в пласты. Сахарно искрящаяся на солнце, голубая в сумерки, бледно-сиреневая по утрам и розовая на восходе солнца повиснет над обрывом снежная громадина. Будет она, грозная безмолвием, висеть до поры, пока не подточит её из-под исподу оттепель или, обременённую собственной тяжестью, не толкнет порыв бокового ветра. И тогда, влекомая вниз, с глухим и мягким гулом низринется она, сокрушая на своем пути мелкорослые кусты терновника, ломая застенчиво жмущиеся по склону деревца боярышника, стремительно влача за собой кипящий, вздымающийся к небу серебряный подол снежной пыли…
Многолетнему чувству Аксиньи, копившемуся подобно снежному наносу, нужен был самый малый толчок. И толчком послужила встреча с Григорием, его ласковое: «Здравствуй, Аксинья дорогая!» А он? Он не был ли ей дорог? Не о нём ли все эти годы вспоминала она ежедневно, ежечасно, в навязчивых мыслях возвращаясь всё к нему же? И о чём бы ни думала, что бы ни делала, всегда неизменно, неотрывно в думках своих была около Григория. Так ходит по кругу в чигире слепая лошадь, вращая вокруг оси поливальное колесо…
Аксинья до вечера пролежала на кровати, потом встала, опухшая от слёз, умылась, причесалась и с лихорадочной быстротой, как девка перед смотринами, начала одеваться. Надела чистую рубаху, шерстяную бордовую юбку, покрылась, мельком взглянула на себя в зеркальце, вышла.
Над Татарским сизые стояли сумерки. Где-то на разливе полой воды тревожно гагакали казарки. Немощно бледный месяц вставал из-под обдонских тополей. На воде лежала волнующаяся рябью зеленоватая стежка лунного света. Со степи ещё засветло вернулся табун. По базам мычали ещё не наевшиеся молодой зелёнки коровы.
1. Укажите род и жанр литературы, к которым относится произведение “Тихий Дон”.
2. При описании внешности Аксиньи автор использует тропы: ______ (например, "паутинки седины") и ______ (например, "порочная и манящая красота"). Запишите два пропущенных термина.
3. Установите соответствие между тремя персонажами произведения “Тихий Дон” и их описаниями их судеб. К каждой позиции первого столбца подберите соответствующую позицию из второго столбца.
| ПЕРСОНАЖИ | СУДЬБЫ |
| А) Григорий Мелехов | 1. Уезжает в Крым |
| Б) Аксинья Астахова | 2. Погибает от случайной пули |
| В) Наталья Коршунова | 3. Умирает от потери крови |
| 4. Возвращается в родной хутор |
4. Характеризуя Аксинью, автор не только показывает её ______, то есть описание внешности, но и изображает её внутреннее состояние, и такой приём называется ______ . Запишите два пропущенных термина.
5.1 Как в данном эпизоде "Тихого Дона" соотносятся психологическое состояние Аксиньи и описание пейзажа.
5.2 С чем связано изменение настроения Аксиньи вечером?
6. В каком произведении отечественной или зарубежной литературы пейзаж служит средством психологической характеристики персонажа и в чём с этой точки зрения персонажа выбранного вами произведения можно сопоставить с Аксиньей Астаховой?
Поделиться с друзьями: